– Это не наш голубь, – напомнил Лерметт, когда Илмерран вытащил из клетки рыжего.
– Разумеется, – отрезал Илмерран, аккуратно освобождая лапку птицы от послания. – Это риэрнский. Ты хоть и доктор наук, Лериме, но иногда говоришь сущие глупости. Вообщето почтовый день у Риэрна сегодня, но я караулю птицу вот уже третий день… мало ли что. Если мои расчеты верны, Иргитеру не стоило получать это послание. А теперь оно его покойному величеству и всяко ни к чему.
Ошарашенному воображению Эннеари мигом представился Илмерран, размахивающий шестом на крыше голубятни – борода сбита на сторону, ветер треплет ее, словно флаг, из ее глубин вовсю несутся призывные вопли… несусветное зрелище.
– Зачем? – ошеломленно вопросил он. – Помоему, для такого дела довольно пары опытных голубятников.
– А помоему, нет, – огрызнулся гном, возвращая голубя на место. – Я никогда не делаю того, что может с большим толком сделать другой. Чтобы посадить вот этого рыжего, нужен, самое малое, один маг… ну, или пятерка эльфов. Это ведь не просто почта, а тайная.
– А в чем разница? – полюбопытствовал Лэккеан.
– В том, что птицы приучены не к голубятне, а к рукам, – ответил из дверей Алани. – Они приучены лететь к определенным людям и только к ним. Я бы, кстати, посадить рыжего не сумел. Этому меня не учили.
– И не станут, – бормотнул Илмерран, снимая второе послание. – На это твоих магических способностей никогда не хватит. У тебя совсем другой дар. Лэккеан, с тебя течет, как с сосульки над сковородкой. Отнеси птиц на голубятню и отправляйся отдыхать. И остальные четверо – тоже.
Отдыхать Лэккеану не хотелось: ведь ради этого надо уйти… уйти из покоев, где уже произошло нечто необыкновенное… и – как знать – может, и еще произойдет. Но пререкаться с гномом… тем более с Илмерраном… нет уж, увольте!
– Когда мы будем показывать амулет в Совете Королей, я разрешу вам присутствовать, – хмыкнул Илмерран, перехватив его взгляд. – Ты ничего не теряешь.
Вот так всегда! Лэккеан оторвал исполненный жгучего любопытства взгляд от тел Териана и Иргитера и медленно поплелся к дверям, всем своим видом изображая незаслуженное и оттого еще более мучительное страдание.
– Мальчишка, – хмыкнул Илмерран, когда за юным эльфом закрылась дверь. – Совершеннейший еще мальчишка. Умница, конечно… но серьезности никакой.
Он всунул в руку Лерметта полоску пергамента, снятую им с серого голубя.
– Посмотри сам, – велел он. – Мне недосуг. Что пишет наш агент, я примерно догадываюсь – а вот что пишут этому недоброй памяти покойничку из Риэрна…
Он быстро развернул вторую полоску пергамента. Арьен, не в силах сдержать любопытства, заглянул ему через плечо. То, что было на ней накарябано наилучшей несмываемой тушью, никак не напоминало ни человеческую, ни даже эльфийскую или гномью письменность – сплошные черточки и закорючки. Тайнопись, очевидно – однако Илмерран читал ее без натуги.
– … величество… – отрывисто бормотал гном, – вверенные – нет, верные… перешли на сторону… мятеж… перехвачено… без единого сражения… дворец… ликование… король… предупредить… так и есть!
Он аккуратно свернул послание трубочкой.
– Надо же, – вздохнул Илмерран. – Даже и у такого мерзавца нашелся один простодушно верный человек… хотелось бы знать, что теперь с этим бедолагой.
Спросить, о чем толкует гном и что все же стряслось в Риэрне, Эннеари не успел – да и никто другой не успел.
– Служит командиром сотни, – раздался четкий и ясный голос от дверей. – Простодушная верность – слишком большая редкость, чтобы ее запросто по плахам расшвыривать.
Новоприбывший выглядел странно по любым меркам. Юное лицо, свежее мерцание кожи на висках, свойственное только крайней молодости, выдавало в нем ровесника Алани – но глаза его принадлежали человеку раза в три постарше. Вдобавок его почти мальчишеское лицо выглядело не по возрасты отяжелелым – как это случается у людей, волею обстоятельств принужденных спать не более двух часов в сутки на протяжении месяца – зато взгляд этих глаз был твердым, цепким и проницательным.
– Правда, уговаривать пришлось долго, – усмехнулся гость. – Трудно убедить наивного человека в том, что он не погрешил перед своей верностью… особенно когда и в самом деле не погрешил. Зато дело того стоило.
Странный гость, вне всяких сомнений, прибыл из Риэрна: волосы его были очень светлыми, как случается только среди коренных риэрнцев, и то нечасто. Притом же выгорели они под солнцем почти добела – зато кожу незнакомца покрывал густой темный загар. Одним словом, внешность совершенно бродяжья… зато стать придворная. Подобное зрелище не только Эннеари оказалось в диковинку: все короли разом напялили на свои лица выражение столь уверенного спокойствия, что одно уже это обличало их полнейшую растерянность. Один только Илмерран сохранял спокойствие ненаигранное.
– Так мне и не удалось обогнать эту чертову птицу, – вздохнул гость, бросив взгляд на пергамент в руках гнома. – Конечно, голубь, в отличие от нас, спал – да зато он летел по прямой, а мы – нет.
Илмерран некоторое время задумчиво посозерцал незнакомца, затем повернулся к изнемогающим от любопытства королям.
– Честь имею представить вам первого министра и главу тайной службы его нового риэрнского величества Тенгита, – церемонно произнес он, вновь обратясь затем к гостю. – Хайдер, если я не ошибаюсь?
Тот кивнул и отвесил гному глубокий уважительный поклон.
– Рад лично сделать знакомство, Илмерранрей, – улыбнулся Хайдер. – Заглазното мы уже знакомы. Я с вами – по вашей репутации… а вы со мной – по донесениям вашего агента.
– Агента! – уничтожающе фыркнул гном. – Налаион, а не агент! Так позорно дать себя вычислить!
– Так ведь его не служба Иргитера вычислила, а мы, – возразил Хайдер. – Заговорщикам иначе нельзя. Вам не за что гневаться на него, Илмерранрей… и отзывать тоже. Никто ему мешать не станет. Политика… она на то и политика: дружба – дружбой, а разведка – разведкой. Дело житейское. Разве я, как министр, таких простых вещей не понимаю? И разве мы не доказали свою дружбу – он ведь был нам опасен, а мы его и пальцем не тронули!
– Зато вы трогали его бумаги, – проворчал Илмерран.
– Не просто трогали, – подхватил Хайдер, – а обеспечивали им сопровождение. Если бы какойнибудь сокол ненароком закогтил хоть одну вашу птицу над Риэрном, у нас могли быть серьезные неприятности… да и у вас тоже.
Илмерран одобрительно усмехнулся. На лицах королей читался живой и неподдельный интерес.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});